Игра престолов
Клиентка на столе начала рассказывать о своих переживаниях, внутреннем выборе... и угораздило её в качестве примера пересказать фрагмент Игры престолов... нового сезона...
…я ждала выхода всех серий, чтобы разом посмотреть...
Мое «Ага» было самым тяжелым за всю мою практику.
Мы начальники — нам всё можно
Позвонила сестра и пожаловалась, что у мамы рука отнялась. Поехала после работы к ним. После укола кеторола полегче. Потрогала, поговорила, поспрашивала. Услышала историю, которая вроде ни о чем, а наверно о чем-то.
Конец сороковых, большой дом на Котельнической набережной в Москве. Недавно кончилась война, страна в разрухе... Но для маленькой девочки из этого дома нет никакой войны. Есть большой солнечный двор, куда мама выпускает погулять вместе с братом, соседские дети. Большая комната в коммунальной квартире на две семьи. В соседях муж и жена, он — еврей-инвалид, она хохлушка.
В большой комнате идет жизнь с постоянными ссорами родителей, большим портретом грозного Сталина на стене между окнами. Отец коммунист. А по середине комнаты стоит круглый стол, накрытый зеленой бархатной скатертью с бахромой и это самое замечательное место в мире, Туда всегда можно нырнуть и спрятаться от всех неприятностей и переглядываться с братом, «его место» под огромным отцовским деревянным столом с большими резными тумбами. Это его место и оно не так замечательно, как круглый стол. Где-то там, над столом, мама, веселая и всегда убегающая куда-то, она занимается спортом. И отец, коммунист, он всегда на работе и ревнует маму. За отцом приезжает машина утром и привозит его вечером.
Они с братом не ходят в садик, домашние детки, мама не работает, иногда появляются какие-то няньки... И фраза, звучащая из ниоткуда детским голосом «Мы начальники, нам все можно». Можно гордо держать голову.
Нельзя выходить из комнаты без разрешения, приставать к соседям, нельзя шуметь, наверно много чего нельзя, но память хранит нежные воспоминания о жизни под столом, там все можно, если тихо...
Звонила сегодня маме — рука поднимается, работает, может немного побаливает...
Мои слёзы не должны капать на клиента
На сеанс пришла женщина, внешне ничем не привлекающая внимание, плотное телосложение, лицо, выражающее озабоченность... кажется что из таких женщин и мужчин состоит вся масса людей, движущихся в размеренном транспортном потоке, вспыхивающая время от времени раздражением то тут, то там.
Начался сеанс, разговариваем, развод... работа, дети, внуки... все, что планировала — сделала... я чувствую как то, что она рассказывает отзывается во мне, окрашивает историю моей жизни в серый цвет... и я ощущаю что наша с ней жизнь уже не подарит нам ничего удивительного, и как все внутри противится любому сюрпризу, потому что все неожиданности как-то скорее напоминают неприятности... идем глубже и там грусть, разочарование, опустошенность. Мне страшно заглядывать в это место, но сейчас, когда нас двое я могу позволить себе это чувствовать, нас двое и ни у нее, ни у меня нет опыта как жить с этим дальше... идем глубже... всплывают воспоминания, картинки детства, в какие-то моменты у нее катится слезинка и у меня в глазах стоят слезы, я знаю, что они не прольются, как-то уже получается что они набегают и потом втягиваются куда-то обратно... после сессии она выглядит немного усталой, немного смягчившейся.
А через несколько сеансов я увидела её улыбку. Она лежала на столе, смотрела в потолок и улыбалась. Такая красивая, что мои слезы не смогли «втянуться» обратно.
Мои слезы не должны капать на клиента...
На миг я влюбляюсь в эту улыбку, в эту одухотворенность лица.
При следующей встрече я увидела женщину, полную жизни, готовую бороться за эту жизнь с неприятностями с депрессией. За себя, за близких, которых она любит. Я восхищаюсь её силой и уверенностью, она знает что делать с этой жизнью и как, а я по-прежнему нет.
На самом деле я не знаю как это происходит.
Я дотрагиваюсь до людей руками, они рассказывают свои истории, которые практически всегда оказываются и моими, мы вместе плачем или смеёмся, потом я вижу удивительно красивого человека, мягкие черты лица, глубокие живые глаза.
Люди редко видят как я плачу во время сеансов, их глаза закрыты, это и не надо.
Двери закрываются я задумываюсь кто же я. Минут через 10-15 дверь открывается снова.
История военного врача-хирурга, прошедшего три войны
С разрешения главной героини хочу рассказать об одной истории, рассказанной тянущей поясницей. Историей, тронувшей меня до глубины души.
Молодая женщина на сеансе заговорила о том, что в пояснице ощущает тянущее напряжение, стали исследовать, шаг за шагом. За ощущениями пришли образы и в их череде один, на который тело среагировало как-то особенно. Образ выжженной снарядами земли с черными воронками от взрывов. Я заметила вслух, что этот образ несет явно особый смысл. И внезапное озарение «Я знаю про кого это! Это мой дед!»
И дальше главная героиня рассказала историю военного врача-хирурга, прошедшего три войны, собравшего всю свою волю и мужество, чтобы три войны подряд резать и зашивать людей. Живых людей, чтобы продлить их жизнь. Кровь и боль. Три (!) войны подряд. И когда он вернулся, то, пожив немного с женой, развелся, сказав «Я жить хочу». Менял женщин пытаясь снова научиться чувствовать жизнь. Жена, дети не поняли, да и не могли понять наверно, осудили кто больше, кто меньше. И помнили в семье о нем, как о человеке, оставившем своих ради сомнительных удовольствий.
Но во время сеанса мы вместе посмотрели на человека, который подарил жизнь многим раненым бойцам, заплатив за это своей способностью чувствовать.
Я много думала как по-разному в трудные времена люди принимают на себя служение обществу, своим идеалам и представлениям о правде. Сейчас мы говорим о том, как заботиться о себе, в то время много говорили о том, как заботится о других, о скромности и ограничениях своих потребностей.
Я выросла в семье военного и знаю не по-наслышке как эти суровые бравые воины в глубине надеются что кто-то будет хранить их сердце, их нежность. Что где-то есть место на земле, куда они придут, “снимут латы” и там позаботятся о них.
И еще мои размышления были о том, как семейные истории существуют в наших телах. Как передаются потомкам моральные или этические установки в виде телесных, мышечных структур. И о том, как мягкие прикосновения могут позволить этим структурам стать видимыми, Как возможность посмотреть на эти семейные истории своими глазами, из сегодняшнего момента, могут принести примирение и принятие.
Я видела, как глубоко тронута была главная героиня, как разливалась внутри нее чувство благодарности и понимания. Это смягчало напряжение мышц всего тела.
История борьбы
На столе лежит девушка, в истории которой много хирургических операций, металлические инструменты врывались в кости.
Я кладу руки и они сами ложатся в определенные места на теле. В ответ на прикосновения тело в начинает дышать навстречу рукам и каждый раз волнами накатывают рыдания. Создается ощущение, что определенные места магнитом притягивают мои руки. И каждый раз девушка говорит «Да, да, именно здесь было непереносимо больно!». Прикосновения будто освобождают волну слез и приходит облегчение.
Руки двигаются дальше. Следующее место тоже начинает дышать и плакать. Снова мы говорим о боли, о том как это было. Мне кажется, что это кости каждый раз всхлипывают.
Еще один островок в теле выплакал мне в ладони свои слезы. Ощущение, что пришло время отпустить память о боли и принять понимание какую цену пришлось заплатить, чтобы сейчас дышать и мечтать.
Вся сессия проходит как история борьбы, которая увенчалась успехом, жизнью. Меня до глубины души трогает как трудно может даваться простое счастье дышать, как дорого пришлось заплатить за обычный день, чтобы такой день просто был.
Вторая сессия снова удивила тем, что практически не осталось тех отчаянных рыданий, выплакались. Поднимаются более ранние истории о чувствах, много лет запертых в теле. Одиночество, грусть. Возможно именно они стали потом болезнью... Эта мысль мелькнула и я стараюсь не удерживать ее, не останавливаться в ней, пусть истории раскрываются слой за слоем, я не буду приуменьшать или преувеличивать их глубину, просто дышать и присутствовать всем своим вниманием, с трепетом и уважением. Жизнь дышит и движется. Как хорошо не искать смыслы!